«Не закрывай — глаза должны это видеть вновь.
Руки свои не отпустили до дна, скользили в кровь.
Тёплый асфальт прижимал нас к себе, дождь охлаждал наш пыл.
Не закрывай глаза — на засохших губах распустились цветы...
Солнце греет наши тела, ветер рвет наши спины...
Мы, идущие слепо туда, где нас встретит бессилие дней...»

Хоть ты и величаешь меня капитаном, у меня никогда не было корабля, под парусами которого я бы бороздил морские просторы. Я никогда не ощущал в своей ладони его послушный штурвал, никогда не спускался в его трюм за бутылочкой рома. У меня никогда не было точных карт, трубки, кожаной шляпы, которая идеально бы сидела на моей голове. У меня никогда не было команды, которая бы трудилась на моем корабле. С которой я бы делил свои клады, которая пошла бы за мной даже в бездну морскую...
Но ты величаешь меня капитаном. Целуешь мои руки и говоришь, что скоро будет прилив. Полный штиль. Когда ты касаешься своими губами моей шеи, меня начинает штормить. Моя тихая гавань. Мой корабль натыкается на твою мель, я схожу на берег и ощущаю под собой землю. Песок ласкает мою кожу, а я ласкаю тебя.
Пока я с тобой, в порту меня ждет моя женщина. Преданная женщина. Или преданая?
Она ждет меня всегда, но никогда не может меня утешить, утолить мою жажду, залечить мои раны. Она слишком идеальная, но в то же время слишком чужая. Она говорит, что не бросит меня никогда, но ее со мной рядом нет… Я в плавании.
Я был пьян. Я попросил Киру пристрелить меня, потому что безумно устал от этой жизни. Кричал на него, молил.
Он нажал на спусковой крючок. В тот вечер я умер.
Ты знаешь, умирать совсем не страшно. И уж тем более не больно. Жизнь прерывается в одно мгновение. Я лежал и ощущал каждой клеточкой своего тела эту пустоту, которая наступает после смерти. Но тело почему-то не налилось свинцом. Я не чувствовал боли от ранения. По моей рубахе не расползалось кровавое пятно. Я попытался открыть глаза. Пронзительный белый свет. До меня доносились крики чаек и… я слышал, я ощущал всем своим нутром морской прибой. Попытался приподняться на локтях — передо мною предстало море. Мое глубокое, синее море, которое штормило. Волны разбивались о скалы, на мою кожу попадали мелкие брызги. Я ощущал себя чистым.
Я ощущал себя как никогда живым.